Гренадёры - Страница 34

К оглавлению

— Чего?!

— Для работы, — уточнил он.

— Чего?!! — Тут сон окончательно от меня сбежал. — Какая работа?

— В моем баре. Мне нужен гренадер.

— Так обратись в ЗОГ! Меня зачем трогать! — проворчала я, переворачиваясь на бок, спиной к Власу.

Мужчина дернул за край одеяла, и я скатилась с кровати.

— А ты кем работаешь? — едко уточнил он.

— Гренадером, — ответила я, потирая ушибленное место. — Но не за спасибо, и не в сверхурочное время! А деньги нам лично нельзя принимать, так что топай в Отдел!

— Бегу и спотыкаюсь! И кто сказал, что ты будешь работать бесплатно?

— И чем ты собираешься платить?

— Едой, — с ходу ответил Влас.

— Не смеши мои тапочки! Кстати, где они? А, нашла! Откуда у тебя в баре приличная еда?

Раз это бар, то там преобладают спиртные напитки. А за орешки я работать отказываюсь.

— Выходит, утиная грудка в кисло-сладком ананасовом соусе для тебя неприличная еда?

— Я согласна! — не задумываясь, выпалила я.

— И всего-то, — проворчал Влас. — Держи — форма моего бара.

— На кой она мне? — удивилась я, подбирая с кровати одежду.

— Я не могу притащить туда гренадера. Пойдут слухи. Будешь работать под прикрытием в качестве официантки.

— Что?! Учти, такое не обойдется тебе в одну утку!

— Ладно, дам тебе и молочного поросенка за вредность. Идет?

— Не обманываешь? — насторожилась я внезапной щедрости.

— Нет. Я держу свое слово, — серьезно ответил мужчина.

— Что за работа хоть? — смягчилась я.

— Необходимо кое за кем присмотреть.

— Присмотреть?

— Придешь в бар, объясню. Будь там в десять. А мне пора. И не опаздывай, а то шею сверну!

Я почесала затылок, опустила глаза и посмотрела на раскиданную по кровати форму. У меня что, судьба такая — все время работать прислугой?

Ночной город. Прекрасный и опасный. Он олицетворял дьявольскую красоту. Разноцветный свет иллюминаций притягивал особый тип людей. Люди тянулись к нему словно мотыльки к огню. Как и огонь, злачные заведения несли наивным невеждам гибель. Ночь — время хищников, точащих днем когти, а с темнотой обнажая их. Я никогда не считала себя добычей. Но сегодня шла осторожно, прислушиваясь к каждому шороху втайне надеясь не наткнуться на коллег, патрулирующих улицы. Хоть сейчас на мне не надет ошейник, в лицо меня знала каждая собака Отдела, и не только собака. А мне меньше всего хотелось быть застигнутой в подобном виде. Что за форма в баре у Власа! Ха, а я, наивная, жаловалась на одежду в «Сохатом»! Она, по крайней мере, была приличной! Сейчас же на мне черная обтягивающая юбка такой длины, что, наклонись я, обзор будет самый лучший; чулки; лакированные туфли на высоких каблуках, предательски цокающие по мостовой; белая строгая рубашка и черная жилетка. Не спорю, я девушка свободных взглядов и неробкого десятка. Вид и количество одежды меня слабо волновали. Но я боялась попасть знакомым на глаза. Не хочется придумывать глупые оправдания, почему в мини-юбке я шляюсь ночью по подворотням. А признаваться, что я «продалась» за еду, хочется еще меньше.

— Вроде пришла, — сказала я невесть кому, сверяя запись на листочке с надписью на указателях: «Улица Мракобеса». — И где бар?

Я покрутила головой. Взгляд упал на железный козырек, прикрывающий ступени, которые вели вниз под мостовую. Неоновая надпись: Бар «Порок», горящая кровавым светом, приветствовала посетителей. Многообещающее название. Интересно, Влас сам его придумал? Постояв пару секунд, я набрала в легкие побольше воздуха и принялась спускаться вниз. Вначале я слышала лишь цоканье своих каблуков. Затем с каждой ступенью до меня все четче и четче стал доноситься гомон голосов и звуки музыки. Внезапно возникла дверь. Крепкая такая. Я даже в потемках треснулась об нее лбом. Костеря соседа за излишнюю экономию электричества, я дернула на себя ручку двери и очутилась в совершенно незнакомом мире.

В глаза ударил яркий свет. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы проморгаться. Разноцветные пятна начали принимать форму людей. Мужчины в изысканных костюмах и женщины в вызывающих платьях, смеющиеся, флиртующие, курящие, сжигающие свою жизнь и деньги. Сигаретный дым душащим туманом заполонил весь потолок. В центре зала стояла рулетка, возле которой толпились заядлые игроки. Им ничего не стоило спустить все состояние за раз. Чуть поодаль играли в бильярд. Игра менее азартная, но ставки здесь не уступали рулетке. На постаменте возле стены возвышался белоснежный рояль; облокотившись на него, пела женщина в искрящемся платье, с накинутым на обнаженные плечи боа из перьев. Бар был отделан темным деревом и бордовыми коврами. Смотрелось очень шикарно и дорого. Но обилие шика и роскоши, отсутствие правил и ограничений медленно, незаметно вытягивали из глубины человеческих душ самые порочные мысли и желания. Не стесняясь, не стыдясь, оставляли их на виду. Здесь нечего было скрывать. Да, название подходило идеально.

Я раньше не посещала бары. Привыкшая к грязным трактирам, дорожным пивным и домашним ресторанчикам, я пребывала в культурном шоке. От сигаретного дыма начинала кружиться голова. Я чувствовала, как меня неумолимо тянуло в этот омут. Еще чуть-чуть, и я утону. Вдруг меня неожиданно дернули за плечо, вырвав из оцепенения. Я повернула голову и увидела Власа.

— Сделай лицо попроще! Всех посетителей распугаешь! Челюсть-то подыми!

Челюсть-то я подняла, только это не помогло. Она тут же упала обратно. Я не узнавала своего соседа. Обычно я видела Власа или бессознательным телом, валяющимся на диване, или небритым субъектом в мятой рубашке, ворчливо бродящим по дому. Но сейчас… В шикарном костюме, гладковыбритый и причесанный, он вызывал у меня внутреннее чувство восхищения, смешанное с отвращением. Я еле смогла отвести взгляд от его величественной фигуры. В ту секунду, к своему стыду и задетой гордости, я поняла, почему на него вешаются женщины. Мужчина, смекнув, что не добьется от меня адекватной реакции, вздохнул, взял за руку и куда-то повел. Обойдя перегородку, отделяющую узкий коридор от зала, мы зашли в комнату, которая оказалась кабинетом. Усадив меня, Влас сел в кожаное кресло за стол.